Дорогие братия и сестры! Сегодня исполнилось 88 лет со дня преставления ко Господу последней настоятельницы  Московского Ивановского монастыря игуменьи Епифании (Митюшиной). Почтить память любимой дорогой матушки приезжал клирик монастыря иеродиакон Кронид (Маленков) и сестры возродившейся обители монахиня Тавифа (Исаева) с послушницами, а также многолетняя помощница сестер в сборе исторических архивных материалов Н.Н. Рождественская вместе с прихожанами нашего храма. На могилке сегодня также служилась панихида о приснопамятной матушке игуменьи Епифании.

Игумения Епифания

(Елисавета Дмитриевна Митюшина)

(7/20.01.1853 – 12.01.1931)

Последняя настоятельница Московского Ивановского монастыря игуменья Епифания, в миру Елисавета Дмитриевна Митюшина, родилась 7/20 января 1853 года в городе Гжатске Смоленской губернии в купеческой семье. В архивных документах записано, что обучалась она Закону Божию и русской грамоте. Была замужем, после смерти супруга поступила в Ивановский монастырь. В число послушниц определена 23 декабря 1891 года. 7 марта 1892 года пострижена в монашество. При постриге получила имя в честь свт. Епифания, епископа Кипрского, день памяти которого Церковь празднует 12/25 мая. В первые годы она проходила послушания при больнице, аптеке и свечном ящике, с 1892 года исполняла должность ризничной, а в 1899 назначена казначеей. После кончины игуменьи Филареты в августе 1907 года монахиня Епифания определена настоятельницей монастыря и возведена в сан игуменьи. К этому времени ей исполнилось 54 года. Она стала первой собственно ивановской монахиней, занявшей эту должность, и первой настоятельницей из купеческого звания. В 1910 году игуменья Епифания награждена от Св. Синода наперстным крестом, а в 1916 году – наперстным крестом без украшений из Кабинета Его Величества.

Годы игуменства матушки Епифании пришлись на трудные предреволюционные годы, время октябрьского переворота и годы последовавших за ним тяжелейших испытаний и гонений со стороны безбожной власти. К 1917 году в Ивановском монастыре проживало около трехсот насельниц: 44 монахини и 33 рясофорные послушницы, остальные (более двухсот) жили на испытании. Сестры кроме исполнения своих монашеских послушаний с 1914 года шили военное обмундирование для русской армии, а с 1918 года – для красноармейцев. Уже в 1918 году Ивановская обитель была официально закрыта, и на ее территории разместился концлагерь – «Ивановский Исправдом на Солянке», где в 20-е годы одновременно бывало до четырехсот заключенных. Собор Усекновения главы св. Иоанна Предтечи и Елизаветинская церковь продолжали действовать, как приходские, при них проживали около 110-и насельниц. В эти годы игуменья Епифания и монахини разоренного монастыря обращались за молитвенной помощью и духовным советом на Маросейку к старцу Алексею Мечеву. Батюшка предсказал закрытие монастыря следующими словами: «Сначала будете одеяла шить, а потом вас и совсем закроют!»

В сентябре — октябре 1926 года оставшиеся монахини были выселены, в декабре того же года собор Усекновения главы св. Иоанна Предтечи был закрыт и передан Губернскому архивному бюро для размещения архивных материалов. Елизаветинская церковь в 1927 году перешла в распоряжение преобразованного в ЭКСПОГИ Ивановского Исправдома под организацию красного уголка. После окончательного закрытия храмов священники и последние сестры с игуменьей Епифанией были изгнаны из обители. Большинство ивановских монахинь переселились в еще не закрывшиеся монастыри, некоторые разъехались по родным, другие устроились в Москве на частных квартирах или при храмах, неподалеку от своего монастыря.

Последняя настоятельница 73-летняя Матушка игуменья, пережившая разорение своей родной обители, переехала с оставшимися сестрами на монастырский хутор Чернецово. Здесь она поддерживала сестер своими молитвами и наставлениями.

Когда в 1918 году Ивановский монастырь был официально закрыт, хутор продолжал существовать самостоятельно. До 1922 года продолжал служить в хуторском

храме священник Владимир Смирнов, в будущем бутовский священномученик. Связь с викарием поддерживалась через благочинного – протоиерея Константина Сперанского.1 На хуторе проживало в то время около шестидесяти человек. Сестры жили по монастырскому уставу, продолжали заниматься сельским хозяйством и обеспечивали себя всем необходимым, имели коров, лошадей, обрабатывали свои угодья, запасались на зиму грибами и ягодами. Несмотря на большие трудности, монахиням удавалось аккуратно выплачивать налоги в государственную казну и отчислять небольшие суммы на содержание Синода и викариата.

Духовным наставником в эти годы стал схиархимандрит Иларион (в миру Иоаким Хрисанфович Удодов)2. По просьбе Ивановских сестер отец Иларион переселился на хутор и стал служить в храме преподобного Сергия3. С февраля месяца 1927 года он поселился в комнате при Сергиевском храме.

Сохранилась тетрадь уставщицы монахини Ангелины (Карасевой), в ней находим записи о службах, совершаемых в храме прп. Сергия, упоминание о старце Кирилле:

15/28 февраля 1929 года отец схиархимандрит Иларион служил Литургию. Запись в этот день такая: «Кончина схиигум. Кирилла».

До сего дня на хуторском кладбище сохранились только три могилы. Одна из них – схиигумена Кирилла, духовника отца Илариона, афонского старца. Почему не служили панихиду? Это дата его смерти или поминовение его? Когда день памяти, мать Ангелина пишет: поминание такого-то. А тут: «кончина»!

В 1929 году хуторское хозяйство было национализировано, а монастырские постройки отобраны. Монахиням оставили только церковь и здание бывшей школы, в трех комнатах которого разместились сорок три оставшихся к тому времени насельницы. Но и тут они не пали духом, организовали артель по пошиву одеял, рукоделию и вышивке, ходили на поденные работы. Однако и это длилось недолго. Испытания и скорби следовали одно за другим:

В новогоднюю ночь 1931 года по всей Москве прошли облавы, было арестовано множество священников и монашествующих, среди них — 15 ивановских сестер. Для Матушки, это было последним ударом.

12 янваля 1931 года она скончалась. Отпевал ее схиархимандрит Иларион, похоронили матушку на хуторском кладбище, ее игуменский посох отец Иларион благословил положить к ней в могилу: «Эта последняя, больше не будет», — предсказал старец.

Через четыре месяца, в ночь с 20 на 21 мая, последние сестры были арестованы, церковь закрыта. Так закончилась монашеская жизнь на хуторе.

По милости Божией могила игуменьи Епифании сохранилась до наших дней. Несколько поколений сменилось за эти годы, и всегда находились люди, которые ухаживали за тремя могилами на заброшенном кладбище. Однако к сожалению её фотографии до наших дней возможно не сохранились.

(160)